Ведь правда, она очень странная? Она как истеричная женщина, которая всюду ищет любовников. Она идет шатаясь среди облаков, как пьяная женщина... Нет. Луна как луна, и все тут. Пойдем домой... Я останусь здесь! Манассия, постелите ковры там. Зажгите факелы! Я выпью еще вина с моими гостями. А! Я поскользнулся, я поскользнулся в крови! Это дурной знак. Почему здесь кровь?.. И этот труп? Почему здесь труп? Да и кто это такой? Я не хочу его видеть! - Это наш начальник, владыка. - Я не давал приказания убить его. Он сам убил себя, владыка. Это мне кажется странным. Молодой сириец был очень красив. Я вспоминаю, я видел, как томно он смотрел на Саломею; Унесите его... Здесь холодно. Здесь ветер. - Ведь, правда, здесь ветер?.. - Нет, здесь нет ветра. Нет, здесь ветер... И я слышу в воздухе что-то подобное взмахам крыльев, гигантских крыльев. - А ты не слышишь? - Я ничего не слышу. Теперь и я не слышу их, но я слышал. Это был, верно, ветер. Теперь прошло. Но нет, я еще их слышу. А ты не слышишь? Совсем как взмахи крыльев. - Ты болен. Пойдем домой. - Я не болен! Это твоя дочь больна. Я никогда не видел её такой бледной. - Я тебе говорила, не смотри на нее! - Налейте вина! Саломея, подойди и выпей немного вина со мной. Чудесное вино. Сам Цезарь прислал. Омочи твои маленькие красные губы в этом кубке, и потом я осушу его. Я не хочу пить, тетрарх. Ты слышишь, как она мне отвечает, твоя дочь? Она права. - Почему ты на нее все смотришь? - Принесите плодов! Саломея, подойди и съешь со мной плодов. Я люблю видеть след твоих маленьких зубов на плодах. Откуси маленький кусочек от этого плода, а потом я съем то, что останется. Я не хочу есть, тетрарх. Вот как ты воспитала ее, твою дочь. Моя дочь и я царского рода, а твой дед пас верблюдов! И к тому же он был вор! Саломея, подойди, сядь ко мне, я дам тебе престол твоей матери. Я не устала, тетрарх. - Вот видишь, как она обращается с тобой. - Принесите... Что это мне надо? Я не знаю. Ах! Ах! Вспомнил... Время настало! Настал день, о котором я говорил. Вели ему замолчать! Этот человек изрыгает поношенья на меня. Он ничего не говорил против тебя. И к тому же он великий пророк. Я не верю в пророков. А ты боишься его. - Я никого не боюсь. - Нет, ты боишься его. Почему ты его не выдашь иудеям, которые уже шесть месяцев у тебя его просят? Владыка, действительно было бы лучше выдать его нам. Довольно! Я вам его не выдам. Это святой человек, этот человек видел Бога. Это невозможно, никто не видел Бога после пророка Илии. Он последний видел Бога. В наше время Бог не показывается. Он скрывается. И потому в стране такие великие бедствия.