движимый любовью нежной, нам велел идти смело в бой: "Восстаньте, я каратель мятежных, я сохраню Израиль мой". Он Бог великий, Бог долготерпенья. заблужденье простил. Пусть долетит до неба хваленье: рабства цепь Бог разбил! Гимны славы, гимны благодаренья, неситесь ко творцу! Он нам явил помощь и избавленье, он избавил страну! Весна нам с собой приносит цветы, из них для героев вьём мы венки! Пусть с песнею сладкий льют ароматы розы и гранаты, и солнце радостно блестит! Пусть солнце радостно блестит! Мы вместе с весною младою пришли и юности чары им принесли: пусть вид красоты сердце восхищает и опьяняет, пусть в душу льёт восторг любви, пусть в душу льёт восторг любви! Героем я гордиться вправе, надо мною властвует он давно. Далила ждёт для него более любви, чем славы! Милый мой, последуй за мною, близ Сарека, в долине, прохладно... Далила, горя страстью жадной, там ждёт тебя в тиши ночной... Господь, не введи в искушенье, сжалься над слугой твоим, дай совладеть с сердцем моим, не отдай во власть обольщенью! Взгляни - чтоб нравиться тебе, в волосы вплела себе я розы! Не слушай, сын мой, чар её, беги! Она тебя заманит в сети. Скрой от меня черты её: они покой отравляют, а очи в душу яд изливают. Бессилен пред ней снова я! Сладок сок янтарных гроздей, но не слаще лобзаний страстных. Любовь смирить поможет Бог. Спаси, творец, я тебя умоляю! Ах, сжалься, творец, я тебя умоляю! Всю жизнь потом, слезами обливаясь, больше прощенья у Бога не найдёшь! - У Бога больше прощенья не найдёшь! - Творец! - Приди! Весна появилась, и сердце забилось надеждой святой: её появление приносит забвенье тревоге людской. Вокруг солнце блещет, а сердце трепещет: май дарит счастья сны, леса одевает, луга украшает и сыплет цветы. Хоть я и прекрасна, но слёзы всё лью и друга напрасно с любовью зову! Надежда врачует мне раны души, а память рисует счастья прошлого дни! При звёздах лучистых у речки сребристой его стану ждать, молиться, страдать! Но если вернётся, сердцем оживу. Средь лобзаний жадных "Милый, ненаглядный", - я ему шепчу, что всё также люблю! Её краса, верь мне, - ада созданье, чтобы сгубить твой покой, ей дана. И этих чар бойся обаянья: Ах, жгучей отравы она вся полна! Но если вернётся, сердцем я оживу. Среди лобзаний жадных. "О, мой ненаглядный, о, мой ненаглядный", - я ему шепчу, что всё также люблю! Самсона в эту ночь ожидаю! Его удалось заманить… Сладость мести уже предвкушаю! Богам я должна угодить! Любовь, дай своё обаянье, чтобы в грудь его яд твой влить, чтобы Самсон среди лобзаний моей рукой мог предан быть! Побороть он напрасно старался в себе память прежней любви! Но огонь страстей разгорался всё сильнее в его груди. Ведь он мой раб и до могилы. Хоть в братьев он вселяет страх, но чую в себе столько силы,