Горе! Горе! Горе и стыд сносить я должна! Кто жизнь вернул мне, ранил меня! Он сломил доспех мой и шлем, Брунгильды более нет! Но ты не очнулась ещё для меня! Брунгильды сон длится ещё, очнись же! Будь мне женой! Мешаются чувства и гаснет мысль, тускнеет в тумане знанье... Знанье своё ведь ты сама любовью ко мне назвала? Сумрак унылый взор мой покрыл, в глазах темнеет и гаснет свет, ночь вкруг меня. Из недр темноты смутный ко мне подползает страх, ближе, ближе, и встал предо мной! Мрак царит в очах закрытых. Он исчезнет, только открой их вновь. Мрак свой рассей ты, - взгляни: ясный день светит кругом! Ясный день мне осветил мой позор! О Зигфрид! Зигфрид! Страх давит грудь! Вечно томилась, вечно томлюсь я желаньем сладким, заботою нежной. И всё лишь о благе твоём! О Зигфрид! Счастье, надежда земли! Жизнь подающий, светлый герой! Дай мне мир, дай мне покой! Не подходи, удержи свою страсть ты! О, удержи свой кипучий порыв! Меня пожалей, не губи! Ты образ свой в ручье видал, он улыбался тебе, но если бы воду ты взволновал, в волнах беспокойных он бы исчез, и ты бы, вместо себя, увидал волненье одно. Так не трогай меня и не волнуй. Вечно тогда ты собою станешь во мне любоваться, мой любимый герой! О Зигфрид! Света дитя! Люблю тебя! Меня ты храни: себя сохранишь во мне! Моей будь, меня полюби! Не свой уж я сам, так будь же моей! Серебристой волной блестит ручей и лишь её я вижу одну, она лишь взор мой ласкает. Если волна мой образ разбила, жаром томимый, теперь хочу я себя самого в ней охладить. О если б меня та волна охватила, всю страсть потопил бы я в ней! Очнись же, Брунгильда! Дева, очнись! О, улыбнись мне, стань ты моей! Моей! Моей! Моей! Твоею я вечно была! Если была, будь и теперь! И буду вечно твоей. Вечно моей стань ты сейчас! Если тебя могу я обнять, если сердца вместе забьются, взоры заблещут, губы к губам прильнут, и сольёмся мы с тобой, ты станешь тем, чем прежде ты мне была! И сам я увижу тогда, что моя Брунгильда навек. Твоя ли я? Мир благодатный в сердце нарушен, свет чистоты пламенем вспыхнул, вещее знанье бежит от меня: чары любви затмили его! Твоя ли я? Зигфрид! Зигфрид! Сам посмотри: от огня глаз моих ты ослепнуть бы мог,