чем лгать и хитрить, и вилять. Дай мне обломки, сам убирайся! Отцовский меч сын возродит: скую сам я его! Если бы прежде учился ты, ковать теперь бы умел, но кузни ты и знать не хотел, так что же теперь можешь сделать? Коль не можешь ты сам, то как научил бы другого ковать этот меч? Оставь меня и отойди, не то полетишь в огонь ты! Что делаешь ты? Взял бы паяльник; припой я ведь сварил. Что твой припой! Не нужен он: меча не сварит он мне. Ты сотрешь напилок, испортишь рашпиль! Ужель хочешь сталь пилить ты? В опилки мелко я сталь распилю, и поддастся жару она. Ему, как вижу, не нужен ум; справится глупый своей простотой. Как горячо трудится он: кусок распилил и не отдохнет! Хоть дожил я до седых волос. Но это вижу впервой! Вижу сам теперь, скует он меч, он осилит его; про это путник знал. Но как спасти голову мне? Ему она отдана, если не дрогнет пред Фафнером он. Опять беда мне! Коль он задрожит, то как ему змея убить? Как достану я кольцо? Опять в ловушку попался я, если средства не найду, как бесстрашного мне покорить. Эй, Миме, живей! Как звали меч, который здесь распилил я? Нотунг звали все прежде его; так мне мать сказала твоя. Нотунг! Нотунг! Меч боевой! К чему тогда разбился? Я в пыль теперь превратил тебя, в огне ты будешь расплавлен! Хо-хо! хо-хо! Ха-хей! ха-хей! хо-хо! Мех сильней жар раздувай! В темном лесе ясень рос, тот ясень я сам свалил, его на уголь я пережег и на жаркий горн уложил. Мех сильней жар раздувай! И вспыхнул уголь, огнем горит и светит ярко он! И весело искры скачут над ним и топится сталь в жару. Мех сильней жар раздувай! Свой меч он скует, погибнет Фафнер, я в этом теперь убежден. Клад с кольцом возьмет он себе. Как похитить их у него? Хитро, с умом их я добуду и сам останусь цел. Он утомится в бою, угощу его я питьем; из крепких корней я приготовлю сок и сварю ему. Чуть лишь выпьет несколько капель, тотчас крепко заснет. И его же мечом я, что плавит теперь он, спать уложу навсегда, возьму и кольцо, и клад. Нотунг! Нотунг! Меч боевой! - Ну, мудрый путник! - Расплавлен ты весь в огне! Где ты теперь? - Кипишь и брызжешь ты в жару. - Что сказал бы ты на эту мысль? Ведь глупцом ты считал меня? Воскреснешь скоро ты вновь! Погружен в воде горячий сплав,